Я приехал в большой город, чтобы работать таксистом, наладил быт, перевёз семью, а теперь всё рушится. Новый закон запретил людям вроде меня, с трудовыми патентами, водить такси до конца 2025 года. Я в шоке: ради чего я сюда ехал?
Новый закон: конец моей работы
Я работал таксистом три года. Купил машину в кредит, сдал на права, оформил патент — всё, чтобы честно зарабатывать. Жена с детьми переехала ко мне полгода назад, мы сняли квартиру, дети пошли в школу. И тут как гром среди ясного неба — новый закон. С октября 2025 года людям с патентами, как у меня, запретили работать в такси. У работодателей есть три месяца, чтобы уволить нас и найти новых водителей.
Я в шоке. Я плачу за патент 6 тысяч рублей в месяц, за машину — 20 тысяч, за квартиру — 40 тысяч. А теперь что? Я думал, что всё наладилось: стабильный доход, 60–80 тысяч в месяц, хватает на еду, одежду, школу. Но теперь я должен искать новую работу, а где? Я умею только водить. Власти говорят, что это для «качества и безопасности», но я вожу аккуратно, клиенты довольны. Почему я должен терять работу? Моя семья в панике, и я не знаю, как их успокоить.
Халяльная еда: найти — целая проблема
Одна из главных трудностей — еда. Для нашей семьи важно питаться по своим традициям, но халяльной еды здесь почти нет. В супермаркетах полно колбасы, котлет, сыра, но везде риск, что там свинина. Я хожу по магазинам часами, читаю составы, но даже так не уверен. Халяльное мясо продаётся только в специальных лавках, но там килограмм говядины — 900 рублей, а курица — 500. Мы не можем каждый день это покупать, зарплата таксиста не резиновая.
В кафе ещё хуже. Я хотел сводить детей поесть шашлык, но в большинстве мест — свинина. Один раз заказал доставку, но мясо пахло странно, и я выбросил — боялся, что не халяль. Жена готовит дома, но продукты дорогие, а времени уходит уйма. Я мечтаю о рынке, где всё халяльное и по нормальной цене, но таких мест мало. Это бьёт по нам: дети хотят вкусного, а я не могу им это дать.
Девушки в открытой одежде: это не по-нашему
Ещё одна вещь, которая меня шокирует, — одежда пассажиров. Девушки садятся в такси в коротких шортах, майках, иногда даже в топах, где всё открыто. Для меня и моей семьи это недопустимо, у нас принято одеваться скромнее. Я не говорю, что все должны быть как мы, но мне некомфортно. Мой сын однажды спросил: «Папа, почему она так одета?» Я не знал, что ответить. Как объяснить ребёнку, что это чужие обычаи?
Однажды в машину села девушка в таком коротком платье, что я отвёл глаза. Я сказал: «Простите, у нас в семье другие традиции», а она засмеялась: «Расслабься, это же нормально». Но для меня это не нормально. Я вожу клиентов, стараюсь быть вежливым, но каждый раз, когда вижу такую одежду, чувствую себя не в своей тарелке. Жена говорит, что нам надо переехать в район, где меньше таких пассажиров, но где его найти?
Традиции, которые здесь нарушаются
Жизнь здесь полна вещей, которые идут против наших обычаев. Например, алкоголь. Его продают везде: в магазинах, кафе, даже в киосках. Для нас это харам, запрещено. Однажды клиент оставил в машине бутылку пива, и я не знал, как её выкинуть, чтобы не коснуться. Дети видят рекламу алкоголя, и я боюсь, что они привыкнут к этому. Я стараюсь объяснять, что у нас свои правила, но в городе это сложно.
Ещё одна проблема — собаки. У нас в традиции они считаются нечистыми, а здесь их выгуливают везде: во дворе, в парке, в подъезде. Соседка спускается с пуделем без поводка, и он лезет к моим детям. Я прошу её держать собаку, но она только улыбается: «Он не кусается». А для нас это не про укусы, а про чистоту. Однажды собака ткнулась носом в мою сумку с продуктами, и мне пришлось всё перестирать. Это не просто неудобство, это нарушение наших традиций.
Школа и дети: сложности с верой
Дети ходят в местную школу, и там тоже свои проблемы. В столовой часто подают еду, которая может быть не халяльной: котлеты, супы, даже макароны с соусом. Я даю детям еду с собой, но они стесняются — одноклассники спрашивают, почему они не едят как все. Дочка однажды чуть не попробовала сосиску, потому что «все ели». Я объяснил, что это харам, но вижу, как ей тяжело быть другой.
Ещё в школе бывают праздники, где нарушаются наши правила. На Новый год детям предлагали хот-доги, и я узнал, что там свинина. Пришлось забирать детей раньше. А на физкультуре девочки носят шорты, и моя дочь чувствует себя неловко в длинных штанах. Я просил учителя разрешить ей другую форму, но он сказал, что «все должны быть одинаковыми». Это как нож по сердцу — я хочу, чтобы мои дети уважали наши традиции, но здесь это почти невозможно.
Мои эмоции: от надежды к отчаянию
Я в шоке от этого закона и от жизни здесь. Я ехал сюда за лучшей судьбой, работал день и ночь, чтобы семья ни в чём не нуждалась. А теперь мне говорят: «Ты не можешь работать». Халяльной еды мало, вокруг всё чужое: девушки в открытой одежде, собаки, алкоголь. Я чувствую, что мои традиции здесь никому не нужны. Мы с женой думаем, что делать: искать новую работу, переезжать в другой город или вообще уезжать. Но куда? Мы вложили всё в эту жизнь — машину, квартиру, школу для детей.
«Им тут комфортно». Почему мигранты никуда не уйдут из питерского такси
В Петербурге с 1 октября мигрантам будет запрещено работать таксистами. Вместо приезжих таксопаркам предписано «привлечь новых работников», под которыми подразумеваются прежде всего россияне.
Однако на поверку это грозное решение оказалось не таким уж и грозным. А на практике может и вовсе обернуться очередным пшиком, каковых в Северной столице было уже немало.
Дом для гастарбайтера
Асланбек, крутящий баранку в питерском такси, на заработанные деньги построил дом для своей большой семьи. Работая в родной Киргизии, он точно не смог бы осилить эту «стройку века», потому что зарплат таких там нет и не предвидится.
Однако с нынешним курсом рубля таксовать днем и ночью стало уже не так выгодно, и Асланбек уехал обратно, планируя открыть на родине небольшой бизнес.
Эту историю ИА Регнум рассказал петербургский таксист-блогер Денис ExtraSPB Ершов, рисуя распространенный портрет приезжих коллег.
Для Асланбека курс рубля действительно имеет значение, поскольку деньги он отправляет за границу. Но вот россиян, которые живут в рублевой зоне (а таких подавляющее большинство), размер доходов городских таксистов порой поражает.
Водители, работающие в элитном сегменте, зарабатывают до 600 тысяч рублей в месяц. Понятно, что среди таковых гастарбайтеров — минимум. Но у тех, кто работает по хорошо известному плану «Комфорт» в популярном агрегаторе, доход тоже гораздо выше среднего — в районе 200 тысяч.
Причем раньше приезжие, которые плохо знакомы с городом, неважно говорят по-русски и служат живой иллюстрацией к мему «А дорогу покажешь?», по «Комфорту» работали крайне редко, довольствуясь «Экономом» на маленьких машинках с выключенными кондиционерами. Но времена меняются.
Да только ли в Петербурге такое? Можно тыкать в карту пальцем наугад — везде то же самое.
По оценкам Дениса Ершова, гастарбайтеры, доставляющие горожан из точки А в точку Б, составляют примерно 60% от общего числа таксистов, поэтому от запретов «ничего не поменяется: невозможно убрать с улиц такой большой процент».
«Те, кому тут комфортно, всё равно найдут способ остаться в России: у них на родине дети, семьи, их надо содержать», — продолжает Денис, показывая свое скептическое отношение к новому запрету. — С одной стороны, власти будут привлекать нарушителей, но сами мигранты будут искать вариант обхода. И наверняка его уже нашли».
Кроме того, запрет касается лишь тех таксистов, которых можно выявить, то есть тех, кто работает официально. Соответственно, ограничения по определению не затронут граждан четырех стран ЕАЭС — Армении, Белоруссии, Казахстана и Киргизии, поскольку им получать патент вообще не нужно — они могут спокойно и дальше ездить на машинах с шашечками.
И даже такой запрет у питерских властей вышел куцым — это пока лишь эксперимент, по итогам которого планируется «принять взвешенное решение» о продлении на 2026 год. И не нужно питать иллюзий: чиновничье слово «планировать» вовсе не равно «сделать».
О половинчатости решения свидетельствует и тот факт, что проект запрещающего постановления губернатора был впервые опубликован ещё в мае.
Тогдашний вариант предполагал выгнать мигрантов не только из такси, но и из курьерских служб. Но в итоге что-то пошло не так, и упоминание о курьерах из документа исчезло.
Фальшивые братья
Статистика говорит о том, что в сфере перевозок в Питере — водителями и курьерами — работают примерно 13 тысяч мигрантов, 30% от общего их числа. Разделить их по фактическим отраслям учётчики пока не желают, поэтому все оценки в определенной степени субъективны. Как говорится, чем богаты.
При этом, по данным питерских полицейских, за 6 месяцев этого года патентов «водителя автомобиля» в Северной столице было выдано 3,8 тысячи, что ничтожно мало для мегаполиса, в котором проживает 5,6 млн человек. Это говорит о том, что огромное число таксистов (понятно, что преимущественно мигрантов) работают в «серой зоне».
Часть гастарбайтеров работает по патенту, оформленному на имя «брата» или «соседа», то есть пользуется чужими документами. Услуги по поиску «братьев» оказывают так называемые «подключаторы» — конторы, специально организованные для выполнения подобных задач.
Кем они в массе своей контролируются, догадаться нетрудно — теми же «диаспорами», которые намертво привязывают к себе соплеменников, фактически превращая их в крепостных через контролирование и доходов, и самой возможности вообще работать. Знают ли об этом явлении власти, таксопарки и агрегаторы — вопрос риторический.
Единоразовая плата «подключаторам» составляет 10-20 тысяч рублей, а ежемесячно потом таксист или курьер-гастарбайтер отстегивает до 5 тысяч. Можно только догадываться о том, каким образом такой шофер объясняется с патрулями, когда его тормозят для проверки. Но как-то же объясняется, иначе подобный «бизнес» умер бы, еще не родившись.
Еще часть мигрантов-таксистов работает даже не в «серой», а в откровенно «черной» зоне, незаметно для властей, которые не могут их посчитать и, соответственно, запретить. Это неистребимые с советских времен «бомбилы».
Теперь они в духе времени находят клиентов через Telegram-каналы, завлекая словами «дешевле» и «надежно». Но вместе с тем используют и старые проверенные способы, например кучкуются около станций метро или подбирают тех, кто голосует «от бордюра» в людных местах.
«Питер — не Москва, где всё более-менее утрясено. В Питере многие водители работают через фирмы-«подключашки», когда оплата проезда идёт на карту третьего человека, гражданина России», — подтверждает в разговоре с ИА Регнум схему жульничества Николай Кодолов, лидер профсоюза такси «Добро».
Инициативу Смольного он считает заурядным пиар-ходом: «Всё это затевается, чтобы показать: смотрите, как мы боремся с засильем мигрантов в сфере такси», — говорит собеседник. Причем те, кто работает по «серым» и «черным» схемам, имеют преимущество перед теми, кто работает официально, и зарабатывает больше, подчеркивает он, — ведь нелегалы не платят налоги.
А заодно поднимем цены на трамвай
С другой стороны, писатель Станислав Кочетков, водитель-перевозчик, автор книги «Такси за линию фронта», решение питерских властей приветствует.
«Давайте откровенно скажем: мигранты — это совершенно другой уровень сервиса, гораздо ниже. Им нужны только деньги. Не сервис, а эрзац: дорог не знают, машину убивают, людей, которых везут, не понимают, потому что плохо говорят по-русски. Работая «по-серому», они постоянно перегружены, сидят на энергетиках, чтобы не уснуть за рулем, — а это просто опасно для пассажира», — рассказывает он ИА Регнум.
Соображения эти, безусловно, верные, но половинчатость решений питерских властей они никак не отменяют.
Между тем многие регионы закрыли для гастарбайтеров возможность работать в такси не временно и не «экспериментально», а насовсем. В течение последнего года так поступили восемь субъектов: Липецкая, Курская, Новосибирская, Тульская, Калужская и Челябинская области, а также Крым и Якутия.
Параллельно с 2023 года по всей России запретили заниматься перевозками обладателям иностранных прав. Фирмы-агрегаторы, правда, увидели в этом лишь плохую сторону, заявив о провоцировании дефицита шоферов и росте цен на такси.
По совпадению, наутро после выхода питерского постановления-запрета мэрия объявила о другом новшестве — в городе подорожал общественный транспорт. Поездка в метро — с 81 до 86 рублей, а автобусы, троллейбусы и трамваи — с 75 до 80 рублей. Связано ли одно решение с другим, неизвестно.
Свежие комментарии