Нельзя управлять войной. Ее можно начать, разжечь, спровоцировать. Но быть ее менеджером не получится, поскольку древняя стихия ненависти, лежащая в основе войны еще с тех — каннибальских — времен, пожирает все: политику, экономику, разум.
Был такой детский спектакль «Синяя птица» — там, в финале, открывались двери с замурованными кем-то мудрым людскими бедами и пороками. Оказалось, что труднее всего закрыть дверь с войной: ее невозможно было перехитрить, утихомирить и успокоить — касаясь вас, она превращала мозг в расплавленную субстанцию, состоящую из ненависти и вранья.
Да, на войну очень хочется, потому что там — ТВ черно-белое, потому что снимаются все запреты, а голос рассудка (если он есть) страшно мешает и, в итоге, загоняется вглубь. Потому что ощущение подкравшейся смерти, не позволяет мучиться вопросом: как жить. Потому что можно все — пусть даже на ту долю секунды, что летит 5.45 — аккуратно так, между бронником и каской, туда, где пока сморят на мир распахнутые глаза и кипит андреналиновая каша.
Диванным генералам в растянутых трениках проще, но только потому, что им прилетит позднее.
Не стоит врать себе: на востоке Украины и в центре Европы — война. Она стала настоящей с того момента, как списки погибших сделали бессмысленными пресс-конференции фейковых пиарщиков и менеджеров того, чем управлять невозможно. И это не просто война, а самая злокачественная ее форма: война гражданская, всегда переходящая в резню по обе стороны затеявших ее сторон.
И войной этой управляют уже не президенты (пусть даже им так и кажется) — это война управляет ими, загоняя каждого — и российского, и украинского, и американского, и европейских — в гулкий (как перед расстрелом) тупик упущенных возможностей и совершенных ошибок.
Война — заразна, как пандемия она отхватывает у жизни все новые и новые рубежи обороны, распространяя свои метастазы столь далеко, что и трудно представить. И вакцины нет, как от лихорадки Эбола. Войной этой — пусть пока (где-то, но не в Украине) в экономической ее разновидности — уже поражена вся Европа, большая часть Америки, Австралия и немножко Азии. Но — лиха беда начало, — и конца этому пока не сыскать.
Можно, конечно, вспомнить эпоху шестидесятых-семидесятых. Только не стоит забывать при том, что холодная война всегда стремится обернуться горячей. Пусть это и против законов физики, но сообразуется с законами истории: танки в центре Берлина, Карибский кризис...
Пора хоть кому-то сказать внятное «хватит»: ну, хотя бы, из чувства самосохранения. Потому, что история не ошибается — любая война, затеянная вне, доберется и до тех, кто ее начал, лелеял и продолжал — она всегда устраняет свидетелей своих преступлений.
А песочница, в которой пацаны друг друга мутузят, давно уже общая: каждая песчинка в ней — чья-то жизнь. И если посмотреть на это взглядом, незамутненным войной, то уже и неважно, как будет называться Донецкая область — Новороссией или частью Республики Украина. И абсолютно плевать, сохранится ли на этой многократно политой кровью земле влияние России, как и не имеет значения, вступит ли Украина в НАТО. Все это — неизмеримо малые величины, по сравнению с тем, что случилось, и уж тем более с тем, что может случиться.
Сила теперь в том, кто сможет остановиться. Тогда не будет проигравших, а будут только живые — ну и пусть, что такие разные — разные, как они есть, что не исключает их право дышать.
Как-то, на днях, один из православных церковных посоветовал нам, россиянам: необходимо довольствоваться малым. Он, конечно, говорил про хамон, но правоты от того не убавилось. Настало время действительно удовольствоваться наименьшим из всего возможного и данного нам – своею и чужой жизнью. Все остальное — еще большая мелочь.
А что касается всех этих президентов, то они могут стать для истории величайшими, если только найдут в себе силы очень громко сказать «Стоп». И главное — сделать это.
Свежие комментарии