Западная политическая воля и пропагандистская машина целеустремленно работают над решением фундаментальной задачи – завершением превращения России из субъекта в объект мировой политики с последующим стиранием этого оплота глобального инакомыслия в ноль
К 81-й годовщине начала второй мировой войны, немецкий телеканал Mitteldeutscher Rundfunk Thüringen (MDR) подготовил очередное «окно Овертона», в рамках проводимой на Западе политики «переноса стрелок» в части ответственности за эту войну и совершённые в связи с ней преступления.
И хотя в данном случае речь идет о немецком государственном телеканале, следует понимать, что его информационная политика имеет отношение не столько даже к позиции германского правительства, которое, надо отдать ему должное, отклоняет любые варианты, кроме признания единоличной вины Германии за её развязывание, сколько к западным медиа в целом. Которые, в своей совокупности, находятся под контролем не столько отдельных национальных правительств, сколько под властью тех сил, которые управляют всем западным миром и в какой-то, но явно далеко не полной мере, отождествляются с англосаксонским мировым господством. Написано, возможно, несколько сложно, но это совершенно необходимо для четкого понимания того, кто за кем стоит и какую роль играет.
Так вот, это не вполне немецкое, как и почти все местные СМИ, ориентирует свою аудиторию ровно в том направлении, которое сегодня на Западе определено как доминирующее. А это перенос главной ответственности за вторую мировую войну сначала только с одной Германии, на пару — Германию и СССР, а в перспективе с этой пары исключительно на Советский Союз и его правопреемницу Россию.
Очевидно, что такой глобальный «перевод стрелок» представляется его инициаторам делом весьма перспективным во всех отношениях. И, прежде всего, в контексте реализации геополитической задачи по окончательному разрушению Русской цивилизации, как принципиально неуправляемого извне, непредсказуемого и вообще опасного для Запада феномена планетарного масштаба.
В этом смысле окончательное возложение вины на Россию за крупнейшую военно-политическую катастрофу мировой истории сулит Западу очень существенные преимущества буквально на всех фронтах этого противостояния – идеологическом, политическом, юридическом, финансовом и так далее.
Именно поэтому пресса, в том числе и номинально немецкая, даже не вполне встык с позицией собственного правительства продолжает продавливать тему исключительной ответственности России и русских за все плохое, что было тогда совершено.
На этот раз местные исполнители этой глобальной спецоперации, ухватились за «вину русских», состоящую в том, что они не слишком любезно обращались с интернированными немцами в спецлагере «Бухенвальд» в результате чего четверть тамошних сидельцев, якобы, погибла.
«Якобы» потому, что установить это документально сегодня практически невозможно. Уточню, что речь идет не о немецких военнопленных, тех сразу отправляли в Союз — в лагеря НКВД и на стройки народного хозяйства, восстанавливать порушенную ими же страну, но о, так сказать, тыловом обозе нацистского режима. О всякого рода партийных бонзах, гауляйтерах, эсэсовцах, гестаповцах и прочих оберфюрерах в больших чинах. Кто из них был реально «зверски умучен» в «подвалах чека», а кто просто помер от непривычной для этих кабинетных начальников физической работы на свежем воздухе, или был признан социально безвредным и отпущен на все четыре стороны, сегодня не скажет никто.
Соответственно, указанный «наезд» немецкого телеканала на «этих страшных русских» изначально построен на песке и принимать его во внимание, ввиду заведомой пустопорожности, явно не стоит.
Однако, тем не менее, его авторы свой хлеб с маслом жуют не зря и свою работу делают исправно. Прежде всего, таким способом решается вопрос «перевода исторических стрелок» в так сказать местном масштабе. Тема фашистского концлагеря Бухенвальд, где действительно творились страшные зверства и были убиты десятки тысяч узников, уходит, таким образом, на задний план, выводится из поля общественного внимания и подменяется «зверствами кровавых чекистов». Доказательств коих, кроме крестов на местном кладбище, сочинители этой альтернативной истории представить, разумеется, не могут.
Но и это в данном случае не главное. Потому то я в начале этого текста и упомянул об англосаксонском и вообще о глобальном подтексте всей этой околоисторической возни.
Дело в том, что даже в немецкой версии масштаб якобы учиненных «большевистскими варварами зверств» в спецлагере НКВД «Бухенвальд» выглядит, мягко говоря, не слишком впечатляющим. Всего за четыре года через этот изолятор прошло, по их данным, примерно 28 тысяч бывших функционеров нацистского режима, из которых четверть, то есть примерно 7 тыс. человек не дождались закрытия лагеря по причинам, о которых можно строить только догадки. Те же немецкие журналисты настолько ничего не знают, что едва ли не главной претензией в своем двухминутном (!) «расследовании» они называют «режим полной изоляции заключенных, которым запретили любую связь с внешним миром». А потому, дескать, с ними всё было плохо.
Вынужден довести до сведения этих «разоблачителей», что оные «зверства чека» на самом деле были общей политикой всех союзных военных администраций на территории оккупированной Германии:
«Согласованная политика интернирования, проводившаяся на территории оккупированной Германии и направленная на обеспечение безопасности союзнических оккупационных войск, осуществлялась путём арестов предполагаемых военных преступников и их полной изоляции с запретом каких-либо контактов с внешним миром» Kai Cornelius, Vom spurlosen Verschwindenlassen zur Benachrichtigungspflicht bei Festnahmen, BWV Verlag, 2004.
Однако путем всяческого выпячивания и приукрашивания якобы имевших место преступлений «советских оккупантов», решается не только задача увода в тень, а затем и в небытие действительно чудовищных и небывалых в истории немецко-фашистских зверств, что в перспективе открывает дорогу к снятию с Германии вины за вторую мировую войну. Попутно решается и другая, не менее, а скорее даже более важная для этой специфической прессы задача. Которая заключается в выводе из публичного дискурса еще одной очень неприятной для Запада темы. О его собственных крупномасштабных военных преступлениях в отношении немецкого населения и, в частности, немецких военнопленных. Цифры человеческих жертв, которые фигурируют в данном случае, даже не в разы, а на порядки превосходят самые мрачные домыслы немецких СМИ относительно условий содержания нацистских заключенных в советской зоне оккупации.
Это просто совершенно несопоставимые величины. Дело в том, что советские власти не оставляли немецких военнопленных в Германии, а отправляли их восстанавливать нашу страну. Западные союзники в такой рабочей силе абсолютно не нуждались. По той простой причине, что их страны, особенно США, от войны не пострадали вообще. Именно поэтому они оставили примерно три-четыре миллиона попавших к ним в плен солдат и офицеров вермахта на территории самой Германии. Этих людей согнали в так называемые места содержания, где не было абсолютно ничего, кроме голой земли, заборов с колючей проволокой и вышек с пулеметами. В каждом из таких «лагерей» в чистом поле, без крова и почти без воды и пищи, находилось по 300- 400 тысяч человек. Из-за чудовищных условий содержания, по некоторым данным, в этих загонах от голода и болезней погибло от одного до полутора миллионов бывших немецких военнослужащих.
На Западе эта тема практически запрещена. Количество официально признаваемых свидетельств очевидцев сведено к маргинальному минимуму, что позволяет легко обвинить их во лжи. А единственный автор, сумевший собрать материал на целую книгу об этой страшной и почти неизвестной странице истории, Джеймс Бак сделан на Западе изгоем, а его книга «Другие потери» практически нигде в СМИ не цитируется.
И, тем не менее, утаить полностью смертоубийство такого масштаба было в принципе невозможно и убить всех свидетелей тоже. Поэтому в интернете следы остались. Вот лишь некоторые из них:
«…полковник Джеймс Мейсон и полковник Чарльз Бисли, служившие в медицинском корпусе армии США опубликовали в 1950 году статью о лагерях смерти Эйзенхауэра. Они сообщили, в частности:
«Тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться, за колючей проволокой было самое ужасное зрелище: почти 100 000 изможденных, апатичных, грязных, изможденных, тупо смотрящих людей, одетых в грязную серую униформу и стоящих по щиколотку в грязи … вода была серьезной проблемой, но всего в 200 ярдах река Рейн была полна берегов.»
Еще один ветеран, Мартин Брех из Махопака, штат Нью-Йорк, профессор философии в колледже милосердия в Доббс-Ферри. В 1945 году Брех был 18-летним рядовым первого класса в роте 14-го пехотного полка, назначенным охранником и переводчиком в лагерь в Андернахе, вдоль реки Рейн. Он заявил для SPOTLIGHT, 12 февраля 1990 года:
«Мои протесты относительно обращения с немецкими пленными были встречены враждебно или безразлично, и когда я бросил им наши обильные пайки через колючую проволоку. Мне угрожали, давая понять, что это была наша сознательная политика — не кормить их должным образом.»
Аэрофотосъемка лагеря для немецких военнопленных на территории Германии
В том, что ничего случайного в этом процессе умерщвления сотен тысяч бывших немецких солдат, уже не представлявших никакой опасности для американской армии, нет, убеждены многие, кто знаком с подоплекой этого американского Холокоста:
«За месяц до окончания второй мировой войны командующий всеми западными союзными силами в Европе американский генерал Эйзенхауэр издал специальные приказы, касающиеся обращения с немецкими пленными. В этих приказах, частности, предписывалось следующее: «Тюремные ограды не должны обеспечивать ни крова, ни других удобств.»
Биограф Эйзенхауэра Стивен Эмброуз, которому был предоставлен доступ к личным письмам Эйзенхауэра, утверждает, что он предлагал истребить весь немецкий Генеральный штаб, тысячи людей, после войны. Эйзенхауэр в своих личных письмах не просто ненавидел нацистский режим и тех немногих, кто навязывал свою волю сверху, но и ненавидел немецкий народ, как расу. Его личным намерением было уничтожить как можно больше из них, и одним из способов было уничтожить как можно больше военнопленных.
Конечно, это было незаконно по международному праву, поэтому он издал приказ 10 марта 1945 года о том, что немецкие военнопленные должны быть предварительно обозначены как «разоруженные вражеские силы», называемые в этих отчетах DEF. Он приказал, чтобы эти немцы не подпадали под Женевские правила и не получали ни пищи, ни воды, ни медицинской помощи. Швейцарский Красный Крест не должен был инспектировать лагеря, поскольку в соответствии с классификацией DEF они не имели таких полномочий или юрисдикции.»
Все эти подробности я привожу отнюдь не из какой-то особой жалости к немецким военнопленным. Германия в ту войну натворила столько чудовищных преступлений против нашей страны, что даже простая человеческая жалость по отношению к их участникам для нас, жителей страны, потерявшей в этой войне десятки миллионов своих граждан, выглядит явно неуместной.
Однако это никак не отменяет обязательных для всех стран международных законов касающихся, в том числе, и обращения с военнопленными. Советский Союз, хотя и не подписал Женевскую конвенцию, имел свой собственный аналогичный закон и, по мере сил и возможностей, всю войну его соблюдал. А советские нормы довольствия пленных немцев порой даже превосходили стандарты обеспечения советских граждан того времени.
Но американцы-то здесь вообще причем? На их страну за всё время войны не упала ни одна немецкая бомба, её землю ни разу не попрал сапог немецкого солдата. Америка воевала за океаном, а ее гражданское население жило в условиях фактически мирного времени, узнавая о далекой войне из газет. Откуда же такая звериная ненависть к немцам? Вполне сравнимая с тем, что творили в своих концлагерях сами нацисты. И, опять же, по отношению к советским пленным, но отнюдь не к англосаксам!
Но, даже с учетом нацистского беспредела, СССР не стал отменять закон, предписывающий гуманное отношение к сложившему оружие противнику. Сталин издал крайне жесткий приказ, грозивший бойцам Красной армии суровым карами за плохое обращение с немецким населением. А наши армейские кашевары кормили оголодавших немцев на улицах Берлина прямо из своих полевых кухонь. А вот американский командующий Эйзенхауэр не остановился даже перед фактической отменой Женевской конвенции, чтобы иметь свободу рук для массового уморения голодом своих пленных врагов.
Что это – праведный гнев? Так сильно он ненавидел немцев? Или что-то совсем другое? А чем руководствовались другие его англосаксонские его коллеги, которые несколько ранее придумали новый способ войны с той же Германией – путем тотального выжигания немецких городов вместе со всем их населением? И довели этот метод до совершенства в Японии, спалив в ядерном огне Хиросиму и Нагасаки. Что за странная ненависть такая, поистине космических масштабов, у людей и народов гораздо меньше других пострадавших в той войне?
Похоже, что дело вовсе не в какой-то особой ненависти, которая практичным и расчетливым западным людям вообще по жизни не свойственна, а в чем-то другом, куда более глубинном и страшном.
Думаю, что для этого предположения у нас есть все основания. Уж слишком противоестественна эта безграничная «ненависть» для людей, у которых не сожгли дом и не убили всю семью.
Здесь, скорее, просматривается стремление к неограниченному уничтожению противника без достаточных для этого эмоциональных, по-человечески понятных причин, либо даже вообще без таковых. Мотивацию для такой психологии тотальной вендетты может породить только особый тип менталитета. Основой для которого является абсолютный антигуманизм, полное презрение к роду человеческому и стремление к абсолютной же власти. Плюс такая же стопроцентная нетерпимость ко всем, кто осмеливается этому противостоять. В рамках этой философии ни у кого не может быть даже мысли о возможности противодействия этой воле. А чтобы она — эта мысль гарантированно не возникла, устрашение и возмездие в отношении ослушников должны быть также абсолютными и максимально образцово-показательными.
И действительно — эта назидательная беспощадность и просматривается в поведении Запада на протяжении многих веков. Он никогда не оставляет в живых своих оппонентов, будь то отдельные личности или целые цивилизации. Никаких компромиссов – только тотальное уничтожение, или же тотальное подавление. Это общий принцип. Здесь и кровавые колониальные экзекуции, которые Запад чинил в отношении любых непокорных ему племен и народов. Здесь и лагеря смерти Эйзенхауэра для немцев, которые были наказаны, конечно же, не в порядке слепой ненависти, но за то, что осмелились зайти несколько дальше, чем им было предписано мировыми «дирижерами» и даже претендовали на некую «особую роль». Здесь и, образно говоря, снятие с плеч долой головы югослава Слободана Милошевича, посмевшего возражать против «нового порядка» Запада на Балканах. Здесь и вполне натуральное повешение Саддама Хусейна и растерзание Муаммара Каддафи, едва только посмевших играть в свою игру. Тотальное уничтожение всех, кто хотя бы потенциально способен нанести Западу ощутимый ущерб, вот универсальное объяснение всех этих расправ. Таков сигнал для тех, от кого в этом мире хоть что-то зависит.
А «немецкие» телеканалы существуют для того, чтобы эта сатанинская сущность Запада не слишком перла наружу и он сохранял внешнее благообразие в глазах ничего не понимающих обывательских стад. Для этого и педалят изо всех сих мнимые «советские зверства» в Бухенвальде. И, одновременно, всячески вытирают ластиком до полной невидимости те моменты истории, в которых Запад предстает во всей своей страшной «красе». Как в случае с тем же послевоенным убийством сотен тысяч пленных немцев.
И если кто-то в других странах, еще не имевших случая убедиться, что в этом правиле исключений не бывает, думает, что с ними поступят как-то иначе, более гуманно, если они позволят себе на этом основании дать слабину, то лучше им пока не поздно передумать. Потому что Западу все равно, какие именно города сжигать дотла и каких именно пленных умерщвлять миллионами. И в этом состоит едва ли не главный урок мировой истории. Дай нам Бог его вовремя усвоить!
Юрий Селиванов, специально для News Front
Свежие комментарии