Батька поведал всем неравнодушным о том, что готов обратиться к России с просьбой о размещении особых видов вооружения на своей территории. В качестве ответной меры
Я, сказал Батька, рачительный хозяин, ничего не разрушил, сараи с советской эпохи стоят на месте.
Александр Григорьевич явно поскромничал — то не сараи, а настоящие мощностенные ангары, способные разместить то, что окажет на противника отрезвляющее воздействие.
Конечно, если Польша в очередной раз за свою историю захочет рискнуть собой. Странная судьба у этой страны и этого народа. Четырежды она повергалась расщеплению и растворению. Она теряла свою государственность сначала при первых трёх разделах, потом — в усмешку — её призрак восстанавливался Наполеоном, и, наконец, над ней, уверовавшей в свою незыблемость, жестоко надругался Третий Рейх. Польшая Пилсудского и Бека — самый банкротирующий геополитический проект послевоенного Версаля. Зато три раза поляки обретали своё государственное начало. По милости Екатерины Великой, которая не позволила окончательно растащить славянские земли австрийцам и прусскам. Потом по милости её августейшего внука Александра Первого, который оформил Царство Польское, обладавшее колоссальными административно-политическими полномочиями. И по милости Иосифа Виссарионовича, создавшего такую Польшу, которую и сами поляки не создали бы. Никогда, особенно в двадцатом веке.Но не терпится польской элите заложить себя подороже, хотя на практике получается подешевле. Концепт державы от моря до моря не даёт спать спокойно. А чем вариант от Буга до Одра не устраивает? Коли не выходит «от моря до моря», надо довольствоваться состоянием «от реки до реки». Тем более что по поводу Буга я бы немного поспорил. Сегодняшняя Польша добровольно, в здравом уме и трезвой памяти, определила сама себе амплуа лимитрофа. А могла распорядиться собой более творчески. Неужели в сознании восточноевропейских элит отсутствует представление о том, что, когда страсти накалаются, лимитрофы сгорают первыми? И их судьба не волнует тех, кто разжигает ими костёр очередной антирусской войны. Много плакал Бонапарт, глядя на поляков, форсирующих Березину плотью своей? Сильно переживали Гитлер и Геббельс, раздирая свою старую союзницу, которая под шумок смогла утащить Тешинскую область? Вся прометеистическая концепция Пилсудского пошла прахом. Ведь так хотелось гальванизировать фантомы XVI столетия. А они, как назло, не гальванизируются.
В свою очередь, Батька точен в формулировках и праведен в гневе. Ведь он порядочный человек, а это значит, что и о других он думает так же. Белоруссия — срединноевропейское государство с выгоднейшим географическим положением. Примерно как Латвия в свои лучшие годы. Да только Белоруссия ещё лучше — она пролегает как раз в сердцевине всех торговых путей. И Александр Григорьевич искренне хотел заниматься свободной торговлей со своими потенциальными партнёрами, думая о них гораздо лучше, чем они есть на самом деле. Движение товаров и услуг — что может быть заманчивее для тех, кто верит в равноправие. Но беда в том, что западная идеология до сих пор не отреклась от своих постыдных конквистадорских замашек. Они почитают себя выше остальных и никогда не скрывают этого.
Это уже нюансы, связанные с гештальтом. Запад не может выжить без вечной тяги к захвату «лебенсраума» на востоке, пусть даже у них совсем нет сил даже доковылять до Смоленска. Однако тяга остаётся. Это как у старого, хромого одера, которого заставляют хотя бы попытаться взять очередную высоту, но несчастное животное рушится без сил на ранних подступах к низкому старту. Им ведь представляется, что то, прежнее еврообъединение конца 1930-х годов, было не таким уж и скверным. Да, может быть, нехорошо обошлись с евреями, но ведь за это-то без устали каются на всевозможных церемониальных мероприятиях. А так — очень даже благородное дело делали. Останавливали экспансию большевизма. А что, любой бы цивилизованный человек поступил бы на их месте точно так же. Сталин покусился на устоявшуюся систему западных ценностей. Посягнул на концепцию мирового господства. Спутал все карты тем, кто вознамерился окончательно расправиться с Россией независимо от того, как она называлась. И Германия со своими союзниками просто предотвратила большевизацию стран и народов мира. Ведь молодцы же, если подумать по-человечески. А русский народ предпочёл прозябать в невежестве и не принял цивилизационного посыла. Только почём зря Берлин попортил.
Эти идеи никуда не выветривались из обывательского сознания. Потому что после крушения Третьего Рейха весь его актив органично переметнулся на службу к новому хозяину — англо-американским корпорациям. Собственно, они-то и были кураторами германского нашествия на «лебенсраум». Послевоенная ФРГ была состряпана в качестве нового авангарда антирусской стратегии. Там простили всех тех, кто поддерживал нацизм, а по-другому вряд ли сложилось бы, поскольку прощающие и прощённые относились к одному идеологическому лагерю. Западные стратеги усердно собирали нацизм по крупицам, а потом посеяли зёрна в мутную почву с надеждой вырастить чтото стоящее хотя бы через полвека. Вот через полвека и получилось.
Но сегодня уже не получается — ни так, ни сяк, ни этак. Подобное осознание собственного бессилия фрустрирует неугомонные умы. Ведь куда они ни пытаются сунуться — везде находят отпор. С одной стороны, они тщательно и скрупулёзно рассчитывают на десятилетия вперёд, полагая, что после Путина Россия будет уже другой, и уж тогда-то получится взять реванш. С другой стороны, они совершенно утратили геостратегическое чутьё, характерное для политиков байденовского типа и даже не способны предсказать малейшее телодвижение российских вооружённых сил. А по ту сторону, скажем так, немножечко восточнее, на них мудро и выжидательно глядит Китай, который рассчитывает на столетия вперёд. И даже бреттон-вудская система финансовой оккупации мира, созданная Западом в июле 1944 года под шумок Второй мировой войны, дала неслабый крен. Давящее ощущение загнанности в угол, усугублённое непониманием России, является суровым психоэмоциональным испытанием для западных народов. Как для элит, так и для простых обывателей. Впору сходить с ума, потому что это — единственное, хотя и обманчивое спасение от груза собственных ошибок.
В общем, информационная война нынешнего формата — это прибежище слабаков и дураков. И иллюзия победы в ней дорого обходится западным мыслителям. Массовое сотрясание воздуха в стилистике министерства пропаганды Третьего Рейха уже даже не вызывает чисто зоологического интереса. Даже вербально явленная русофобия имеет свойство обесцениваться. Гораздо образнее и конкретнее выражается Александр Григорьевич, который, в отличие от тысяч коррумпированных чиновников, не сядет на самолёт и не оставит за собой в аэропорту жирный долларовый след, а без раздумий отправится защищать Родину в случае острой необходимости. Это человек советского мировосприятия, но с удивительно современным складом ума и характера. Его идеологические и нравственные установки — это будущее мировой политики, если она хочет сохраниться. Любовь к Отечеству, к своему народу и память о подвигах предков — это то, что определяет облик государственного деятеля. Почти никто на европросторах не способен этим похвастаться. Хотя всего лишь век назад оно было по-другому. Правда, было оно при кайзере, а значит — давно и неправда.
Александр Филей, Латвия
Свежие комментарии